Не придуманные истории Наркоманов — История Александра Леонидовича

Статьи — ноября 6, 2011 at 9:56

«САМОЕ ГЛАВНОЕ — ИЗМЕНИТЬ ОТНОШЕНИЯ»

Александр Леонидович

Благодаря общению в Центре «Выбор» у нас открылись глаза на многие ошибки в воспитании младшего сына. Когда ты видишь что-то каждый день, взгляд «замыливается». И только в Центре, пусть и через много лет, когда случилась беда, мне удалось увидеть реальную картину.

Наш старший сын рос еще при советской власти. Уровень жизни был «среднестатистическим», не отдавалось столько времени работе, в семье были более гармоничные отношения. Мы не мешали сыну взрослеть, и он с детства учился самостоятельности. Положительную роль в его воспитании сыграл и дружный двор нашего дома, где все были равны, где играли в футбол, настольный теннис, другие спортивные игры и плохо относились к наркоманам.

С Никитой все было совсем иначе. С ним — младшеньким и любименьким — носились и сюсюкали. В 19 лет он для нас все еще был маленьким. Я не воспринимал сына как взрослого человека, хотя, если вспомнить себя в его возрасте, у меня было куда больше обязанностей. Но, как и многие родители, я думал: если мне было тяжело, пусть «деточке» будет легче, ведь как раз сейчас мы можем дать ему гораздо больше, чем имели сами. Конечно, надо было относиться к сыну требовательнее, но мы боялись «травмировать психику ребенка».

Были и другие, не менее серьёзные ошибки. Нельзя было отдавать первенство и главенство в семье жене, пусть на службе она и делала стремительную карьеру. У нас же получалось так, что я часто не мог убедить ее в необходимости жестко реагировать на неправильные поступки Никиты. Когда у меня возникли подозрения по поводу сына, я не настоял на том, чтобы эти подозрения были или подтверждены, или опровергнуты. Может, это была трусость — боязнь разрушить видимость семейного благополучия. Я делился своими мыслями с женой и таким образом как бы перекладывал ответственность и решение задачи на нее. Это было неправильно.

Но самое главное, наверное, в том, что я и сам не соответствовал многим своим высоким требованиям. А научить чему-то других можно только собственным примером, если ты сам обладаешь нужными качествами. Иначе — некрасиво. Да и неэффективно.

Я вроде бы всегда правильно «воспитывал» Никиту. Я говорил ему: «Если ты приходишь из школы в синяках и сваливаешь всю вину на другого, знай: ты признаешь, что именно он управляет ситуацией. Только признав свою вину, свое участие, ты можешь изменить ситуацию, взять ее под контроль и управлять ею». Но говорил я одно, а делал другое. Поэтому мои слова не производили никакого впечатления. Надо ведь не играть с детьми, а общаться на равных, но не в смысле равенства прав, а так, чтобы с них был спрос. А это получается, когда родители и с себя спрашивают.

К сожалению, часто материальное благополучие семьи создает иллюзию, что в ней все хорошо, тогда как морального благополучия давно нет. Не должно быть так, что в семье говорится одно, а за порогом квартиры — другое. Только полная искренность. Малейшие недомолвки и нерешенные проблемы накапливаются, и заканчивается тем, что вместо семьи под одной крышей сосуществуют несколько более или менее знакомых друг с другом человек. Неискренность создает щели, в которые просачивается манипуляция.

Сейчас я понимаю, что наркомания — не конец света, а причина, повод пересмотреть свои качества, действия, отношения, откорректировать их и жить дальше. И начинать надо с себя. Да, я чувствую ответственность «за всю семью», но я не могу изменить ни сына, ни жену, я могу изменить только себя — тогда изменится и ситуация. Для этого нужно мужество: чтобы не бояться видеть ситуацию такой, какая она в действительности, и меняться самому. Принять, что именно ты, а не кто-то другой наделал столько глупостей, очень тяжело. Но пока этого не сделаешь — ничего не исправишь.

Поэтому, работая на группах, я не думал, в чем виновата жена, я думал: что я сделал неправильно, что, и главное, как могу исправить. И я признателен жене за то, что когда случилась беда, она тоже не стала вспоминать старые обиды, а подошла к делу разумно: мы «взялись за руки» и стали вместе работать.

Да, мы разбирали ситуации из прошлой жизни, но не ради поиска виновных, а для выяснения причин, которые привели к несчастью, для их исправления. Обвиняя друг друга, мы топтались бы на месте. Я не раз убеждался на группах, что первоисточник всех бед — взаимные обвинения: пока родители выясняют, кто больше виноват, «деточку» уносит все дальше и дальше. Кто виноват, выясняют, чтобы наказать, а мы никого не собирались наказывать. Наказывая других, люди просто снимают вину с себя. Это неконструктивно. Здесь нужен настоящий мужской взгляд — практичный, «мастеровой»: что и как сделать, чтобы все получилось. Да и победить может лишь тот, кто борется, а не ждёт результатов от других.

Приходилось менять все. Раньше для меня было подобно стихийному бедствию — встать раньше девяти утра, потребовать чего-нибудь от сына или возразить в чем-то жене. Оправдания всегда находились: устал, не хочется выяснять отношения, ссориться, скандалить. Но мужик в семье должен быть ее «главой», и только я виноват в том, что у нас это было не так.

В Центре я прошел путь от папы, который «захлебывался слюной и заливался соплями» над своим «деточкой» до партнерских отношений с сыном — с таким же мужиком. И когда я научился относиться к нему как ко взрослому, внутренняя растерянность отступила, я обрел спокойствие человека, который знает, что делать и как реагировать в любой ситуации. Пока это не получится — ничего не получится.

Психологически очень трудно изменить привычный образ мыслей и действий. Как болезненно было отправлять Никиту в психиатрическую больницу — в «дурдом»! Но когда ты осознаешь, что выбора, в сущности, нет: или он погибнет от наркотиков, или надо менять ситуацию самым решительным образом, — появляются силы действовать. Самым тяжелым для меня было осознать, что это я допустил до такого. И значит, мне — все исправлять.

Мне нередко приходилось видеть родителей, которым не давалось это понимание. Часто они метались из крайности в крайность, то причитая над «бедным ребенком», то впадая в агрессию: «Я ему — всю душу, а он — сволочь!..» Часто дети задерживаются в Центре, потому что им некуда вернуться: родители не готовы принять домой новых — взрослых — людей, в их отношениях преобладает страх и напряжение. Это легче — сдать ребенка под опеку специалистов и расслабиться. На самом деле эту разлуку надо принимать как возможность сосредоточиться: появилось время для работы. Уйти из Центра ребенок может только когда чувствует, что родители примут его в новом качестве. При этом он обязательно делает попытки выяснить, готовы ли они мириться со старым. Если это так — значит, они еще не начинали работать над собой. И тогда все быстро откатится назад. Поэтому так важно помнить, что только активная работа над собой дает результат.

Группа — это не просто разговоры. После нее часами в голове крутится и анализируется, раскладывается по полочкам новая информация. Ты понимаешь, что если сын бросил колоться — это еще не результат. Самое главное — изменить отношения в семье. Я не ожидаю, что сын в один момент станет другим человеком. Но мне важно научиться правильно реагировать на все его проявления: где надо — проявить строгость, где надо — поддержать.

Может быть, самая главная поддержка — дать понять, что прежние «свистопляски» закончились навсегда, и показать новое направление, поощрить движение вперед, подсказать, где недоработки. Все это должно быть доброжелательно, когда отношения строятся по принципу равенства: мы оба — взрослые, и с каждого свой спрос.

Сейчас я стараюсь передать сыну то, что считаю действительно важным. Я говорю: «Ты не должен быть «послушным», делай то, что считаешь нужным. Но ты должен осознавать мотивы своих поступков, давать себе в них отчет». Если бы раньше наши отношения строились на таких принципах, наверное, не пришлось бы так много исправлять. К сожалению, мы слишком долго воспринимали ненормальную ситуацию как нормальную: Никита менял школы, говорил, что везде «плохие» учителя, хулиганил, а мы слушали так называемых «школьных психологов»: «Это синдром недостаточности внимания, это возраст, они все сейчас такие, это надо переждать». Наверное, мы слишком долго пережидали, когда надо было действовать адекватно.

За последний год наши отношения и с сыном, и с женой сильно изменились. Мы восстанавливаем то, что было между нами много-много лет назад. Мы с женой стали друзьями. А Никита за этот год повзрослел больше, чем за предыдущие десять. Я вижу, что он старается развиваться, расти. Он уже не просит, не потребляет — он сам зарабатывает. И видеть, как меняется наш сын, доставляет огромную радость. Если раньше у него были сплошные претензии, сейчас появилась трезвая оценка ситуации. Помню, прежде он попрекал нас тем, что его однокурсники ездят на более дорогих автомобилях. Недавно рассказал мне случай, когда приятель похвастал «новой тачкой». Никита ответил: «Да, хорошая машина. А ты можешь без родителей купить к ней хотя бы колесо?» Этот ответ дорогого стоит.

Думаю, мы тоже постоянно меняемся. И это очень хорошо. Я знаю, что не должен ослаблять требований не только к сыну, но и — главное — к себе. Эта работа постоянно продолжается. И я чувствую, что результаты проявляются даже в мелочах. Если раньше «художества» на дороге какого-нибудь нахала приводили меня в ярость, сейчас — я улыбаюсь и еду дальше. Иначе как я научу сына быть выдержанным и спокойным? Главное — о чем мы часто забываем — что надо быть честным не только с близкими, но и с самим собой. Если же человек нечестен по отношению к себе самому, он не сможет научить честности никого.

Не придуманные истории Наркоманов — История Александра Леонидовича

Оставить отзыв